С днем рождения,

uryst !

Наилучшие пожелания!

Интервью с именинником из книги «Собственной персоной»

В сентябре, наконец-то, вручу тебе свою книгу. К тому же пора брать новое интервью...
А френдам расскажу, как мы познакомились, это было в 2000 году. Я тогда была новичком в Израиле, менее года жила в новой для меня стране. Как мне была нужна тогда моральная поддержка! Я не знала реалий, слабо разбиралась в ситуации. Хотя все же публиковалась, материалы охотно брали в разные газеты. Но мне так хотелось - пусть пока не работы в газете - но хоть какого-то постоянства. И я предложила "Новостям недели" рубрику об интересных репатриантах. Предложила ряд кандидатур, в том числе назвала имя Ступникова.
- Вот если сделаешь удачное интервью со Ступниковым, дадим тебе рубрику! - сказали мне в ответ.
Помню, как я чуть ли не дрожала от страха при встрече с известным тележурналистом. Когда он узнал причину моего волнения - я получила ту самую моральную поддержку, которой мне так не хватало в Израиле!
Так Саша стал первым интервьюриуемым из рубрики "Наедине со всеми". После этого брала у него еще пару раз интервью. Вот - одно их них.

Александр СТУПНИКОВ:

«ЖУРНАЛИСТОВ НЕЛЬЗЯ ТРОГАТЬ РУКАМИ!..»

Учился на факультете журналистики Минского университета, исключён за сионизм. Службу в Советской армии проходил в Монголии. Работал на телевидении в Воркуте и Донецке. Три года «в отказе».

1985 год – выслан из СССР. Работал в Нью-йоркском журнале «Новый американец», участвовал в создании русско-американской телерадиокомпании WMNB.

1988-1991 – продюсер русской службы Би-Би-Си в Лондоне. В Израиль репатриировался из Англии.

1992 – директор независимого телеканала в Минске.

1995 – шеф-бюро НТВ в Белоруссии и Польше. В апреле 1997 выслан из республики «за подрыв белорусско-российской дружбы».

С лета 1997 живёт в Израиле. До 2000 - шеф-бюро НТВ на Ближнем Востоке. 2000-2003 –автор и ведущий программы «Сегодня в Израиле» на канале RTV-I.

С сентября 2003 – автор телепрограммы «Израиль с Александром Ступниковым» на НТВ-Мир.

Издал поэтические сборники: «Болею памятью» (1980), «Пятый угол»(1986), «Комплекс полноценности»(1999).

Женат, пятеро детей.

«Сегодня и сейчас с Александром Ступниковым»

- В апреле 1997 года после конфликта с президентом Белоруссии Александром Лукашенко из известного журналиста вы превратились в знаменитого, когда ваши права отстаивала многотысячная армия коллег всего необъятного бывшего Советского Союза. Сегодня вы тоже считаете, что с правителями стоит спорить?

- Разумеется, стоит. Я принципиально считал и считаю, что журналистов нельзя трогать руками. Когда я увидел, как дубинками разгоняют студенческую демонстрацию, понял: "Надо что-то делать". А делать-то в Белоруссии никто не хотел. Другая школа, - боялись люди. Потому что это была не конфронтация с властью, в частности, с режимом Лукашенко. По сути, это была чисто журналистская ситуация.

Я был единственным журналистом, который брал интервью у Лукашенко, когда тот еще был кандидатом в президенты. Тогда все были уверены в победе его соперника Виталия Кебича, и опять же боялись попасть в черный список будущего главы государства. Я же стал первым журналистом, которому Лукашенко дал большое интервью после избрания президентом. Но через четыре месяца начались атаки Александра Григорьевича на прессу; в газетах появились белые пятна - на местах безжалостно вымаранных цензурой статей.

В одном издании был снят в последний момент большой материал о коррупции в республике; я поехал и сделал репортаж об этом, - тогда все и закрутилось.

Я ни о чем не жалею, потому что делал, что хотел, любил, кого хотел, и воевал, с кем хотел, отстаивая свои принципы. Закончилось все это моим выдворением их страны, что меня устроило.

- С чего начинался ваш Израиль?

- В 1997 году, когда в Израиле начало вещать НТВ, меня направили создавать бюро НТВ на Ближнем Востоке. До того, как начался распад НТВ Владимира Гусинского, я работал несколько лет корреспондентом, и давал материалы на «Новости» - не только из Израиля, но со всего Ближнего Востока. В конце 90-х годов в Израиле наблюдался подъем русскоязычной общины – люди достаточно активно голосовали, участвовали в общественной жизни, на что-то надеялись (в отличие от того, что наступило в 21 веке). Мне встречалось множество интересных людей, которые не вписывались в формат новостного сюжета. Захотелось рассказать о них, - я предложил создать на НТВ журнал. Тогда же появилась идея, которую обсуждал с Олегом Добродеевым, шефом НТВ (ныне – шеф РТР), о том, чтобы корреспонденты из Израиля, Германии и Америки готовили сюжеты для журнала. Идея понравилась, корреспонденты согласились, но в итоге все сделал только я. Подготовил расширенный материал из Израиля, и тогда было решено выпускать только израильский вариант журнала, который был назван «Израиль сегодня». Получасовой журнал регулярно, раз в две недели, выходил в эфир, а я полтора года не получал за него никакой дополнительной оплаты. Продолжая работать на «Новости», я был весьма ограничен во времени. Рейтинг журнала резко подскочил. Евгений Киселев, тогда он был главным редактором «Новостей», предложил мне выбирать: новости для НТВ или переход на НТВ-Интернешнел, то есть на международный отдел НТВ, который вещает на русскоязычную диаспору, чтобы делать журнал. Я предпочел второй вариант, и выпускал журнал до того времени, пока не случился распад НТВ. Тогда, в 2000-м году, произошли известные события, и НТВ-Интернешнел ликвидировали. Зритель этого не заметил, потому что мы плавно перешли в RTVi, не прекращая вещания, хотя сам канал претерпел технические, структурные изменения, штаб-квартира перешла из Москвы в Нью-Йорк.

- Запомнились Ваши программы, посвященные диаспоре...

- Да, это был тоже мой проект, до реорганизации канала я снял пять фильмов о жителях Чехии, Молдовы, Греции, Японии и Латвии. Проект осуществлялся без дополнительного финансирования, - я просто почувствовал, что мне несколько тесно в Израиле. А когда организовался RTVi, мне сказали, что о том, как живут евреи за границей, никому не интересно, хотя рейтинг показывал обратное. Проработал еще год в программе «Израиль за неделю». К этому времени в НТВ ситуация стабилизировалась, и администрация стала приглашать на работу тех, кто начинал НТВ. Я решил, что мне будет интересней работать со своей старой командой, то есть на канале НТВ-Мир, где я сейчас работаю, мне все знакомо и привычно, коллеги - истинные профессионалы, мне с ними легко. Что особенно важно – программа «Сегодня и сейчас с Александром Ступниковым», акцент которой – еврейская тема, не привязана к одному региону. И, как в старые добрые времена программы «Сегодня в Израиле», - никакой цензуры, контроля.

- Поменялись ли зрители с переходом на другой канал?

- Почти не поменялись. НТВ-Мир вещает через спутник, что связано с «тарелками». Такое вещание несколько дороже, чем кабельное телевидение. Но трансляция осуществляется практически во все страны мира, где проживают эмигранты из бывшего Советского Союза. Уйдет ли вещание в кабель, скажем, в Израиле, – зависит от властей страны.

- «Никакой цензуры, контроля», - как определяете, что интересно зрителю?

- Часто телеканалы для проектов подыскивают человека, который будет вести программу или игру. Не подошел один – его меняют на другого. У меня иные условия, - авторская программа ориентирована на журналиста, который ее делает, и подход к ней осуществляет автор. Что нравится зрителю, сужу по рейтингу, - стараюсь держать руку на пульсе событий.

- Как Вы, профессионал, воспринимаете телеканал «Израиль-плюс»?

- Нормально воспринимаю. Во-первых, искренне рад, что несколько сот моих коллег смогли получить работу. Второе: в Израиле, с учетом большого количества русскоязычного населения, нужен был канал на русском языке. Это концептуально верная идея и правильное решение. Потому что НТВ-Мир и те русскоязычные каналы, которые смотрят в Израиле, не могут осветить все аспекты жизни страны и ее граждан. Когда я иногда слышу упреки в адрес канала «Израиль-плюс», например, в местечковости, я не со всеми согласен: люди, которые здесь живут, хотят знать, что происходит, какие-то подробности жизни. Другое дело – не все на канале воспринимаю однозначно. Мне, в частности, нравится профессиональный дизайн, работа монтажеров и техников. Есть очень хорошие ведущие. Но есть и ведущие, которых я никогда в жизни не посадил бы перед камерой. Мне нравится, как делают новости. Хотя, как базовый, используется 2-й канал, но ребята, которые делают оригинальные новостные сюжеты, дают комментарии, мне очень симпатичны: они талантливы и интересны. Хорошая программа – «Дневник следователя», бывают очень удачные передачи «Открытой студии»...

Как в любой работе, как и у меня, что-то получается лучше, что-то – хуже. Иногда это зависит от объективных, а иногда – от субъективных обстоятельств. Так что мое отношение к каналу достаточно позитивное: главное, он создан, и, чувствуется, будет развиваться.

«Объективность – часть моей профессиональной привычки...»

- Что для Вас самое приятное и самое неприятное в известности? Не оборачивается ли популярность обратной стороной?

- Конечно, оборачивается. Во-первых, ты не можешь позволить себе некоторые вещи, которые допускал раньше, даже высказывания. Потому что на слова, касающиеся каких-то тем, - политических, личных, - обращается особое внимание.

Второй момент. Я – человек нормально компанейский. Люблю поехать на шашлыки, пообщаться. Но не получается спокойно поесть-выпить и просто отдохнуть после работы.

Я люблю работать. Мне это интересно. Но это большие нагрузки и напряжение. А когда на отдыхе подходят, начинают задавать вопросы, что-то предлагать, - я вынужден опять включаться, опять работать...

- Говорят: «Если мы не занимаемся политикой, политика занимается нами». Что у Вас в этом плане?

- Разумеется, у меня есть свои политические взгляды, и они зависят от различных ситуаций. Но очень сомневаюсь, что объективный человек может сказать, что я – «правый» или «левый». Так получилось, что после советской журналистики работал в Америке, в Англии на Би-Би-Си, работал и работаю на НТВ, уже 13 лет сотрудничаю с немецкой волной «Стрингер», и вопрос объективной подачи информации – это часть моей профессиональной привычки. Я делаю это так, как принято в общемировой, в европейской журналистике. Журналисты, работающие на «правых» или «левых», - нормально, если это соответствует их взглядам. Но мне неинтересна та или иная тенденция.

- В Израиле остро стоит проблема этнических взаимоотношений. Известно, что она больно ударила по Вашей семье. Может ли журналист быть объективным в такой ситуации?

- Я бы мог мгновенно отреагировать, подготовив материал на тему этнической борьбы. Но сознательно не стал этого делать сразу, чтобы немного успокоиться и оглядеться. Я отношусь к этой теме объективно, как к одной из проблемных тем, которые поднимаю, например, матери-одиночки в Израиле... Этническая проблема – одна из насущных проблем, на мой взгляд: в большей или меньшей степени, в том или ином регионе, для тех или иных людей...

- В итоге Вы подняли эту тему, рассказав заодно об убийце, который лишил жизни Вашего зятя. Как полагаете, преступник будет наказан?

- Пока еще идет следствие, хотя я не понимаю, что там нужно расследовать, когда все совершенно очевидно, все происходило на глазах у свидетелей. Очень долго идет следствие... Я не думаю, что арестованный получит по заслугам, хоть он и рецидивист. Незадолго до убийства он же ударил ножом «русского» мальчика из-за «русской» девочки, за которой он пытался ухаживать. В том случае нож прошел в нескольких сантиметрах от сердца... Преступник же отсидел в тюрьме полтора года, и вышел на свободу. А через две недели ударил ножом моего родственника... Я не думаю, что наказание преступника будет достаточно серьезным. Я не верю в израильское правосудие, и не скрываю этого. Я не верю, и это - мое право. Я считаю, что израильское правосудие достаточно субъективно, частенько предвзято к репатриантам из бывшего Советского Союза, – это я говорю, как журналист, который сталкивается с различными ситуациями русскоязычных граждан, живущих в Израиле. Юлия первое время ежедневно посещала кладбище... Сейчас уже позволяет себе смотреть телевизор.

- В каких проектах в настоящее время занята Ваша старшая дочь, блистательная Анна Стефан?

- Она выбрала свой путь, - снимается в кинофильмах, сериалах. Ее имя достаточно известно в израильском кинематографе. Актерский путь, в принципе, во всем мире одинаков: съемки, разъезды. В свободное время заработанные деньги проедаются, - начинаются поиски заказов, ожидание приглашений на очередные съемки.

Моя дочь Сашенька родила мне внучку, сейчас она занимается воспитанием малышки. Две младшие дочери учатся в школе, посещают различные кружки, где изучают английский язык и берут уроки игры на гитаре. Занимаются дополнительно русским языком с репетитором. Для них родной язык – иврит, но мы с Леной, моей женой, прикладываем все усилия, чтобы они не только не забывали русский язык, но знали его досконально.

- Ваше самое большое достижение в жизни?

- Дети.

- Все ли, что Вы делаете, Вам нравится?

- Не делаю, что не нравится.

- Черты характера, которые цените в себе, и те, от которых хотели бы отказаться?

- Ценю целеустремлённость и открытость. Они же мешают.

- Кто Ваши друзья?
- Друзья - это те, кому я ничего не должен.

- Самая большая ошибка в жизни?
- Не успел поговорить с отцом по душам.

- У Вас есть враги?

- Открытых нет. Остальные – пусть завидуют.

«Сегодня и сейчас...»

- Чехов говорил: «Русский человек обожает прошлое, ненавидит настоящее, боится будущего». А еврей?

- Еврей так же обожает прошлое, так же отчасти ненавидит настоящее и так же боится будущего. Я работал в разных странах. К американцу чеховское высказывание не подходит. Но оно одинаково применимо и к русскому, и к еврею: менталитет у нас похож, и судьбы во многом схожи. Россия и еврейство оказались переплетены, во всяком случае, - в истории. Учитывая, что большинство евреев оттуда выехало, через какой-то период, через пару поколений, ситуация, может быть, изменится.

Но то, что люди обожают прошлое и не любят сегодняшнее – это нормально. Человек боится, потому что сталкивается с постоянными неприятностями. А мы – русские, евреи и «русские» евреи – устроены так, что наш менталитет, к сожалению, не позволяет наслаждаться тем, что называется «здесь и сейчас»...

Мы все время живем будущим, боимся его, но живем им. Мы завтра начинаем жить. Неизвестно, что будет завтра, а что было – ушло. Настоящая жизнь – это сегодня, сейчас, в этот момент.

Это общечеловеческая проблема меня тоже затрагивает, и я работаю над собой: стараюсь ощущать или научиться чувствовать вкус жизни. Не усталость, неприятности, раздражение, но все, что получаю каждый день, - либо от работы, либо от каких-то встреч...

- Что из прошлого Вы привносите с удовольствием в нынешнюю жизнь?

- Всё полностью. Всю свою жизнь. Я готов расписаться за каждый год или каждый месяц. Хотя они иногда бывали неудачными, иногда были ошибки, проколы. У меня так получалось по жизни (наверное, у всех так же) – мне приходилось самому за них расплачиваться, у меня так получалось. Я никого не подставлял и никого не обвинял. Поэтому и моё хорошее, и моё плохое – что было, и что случается – это всё моё. Это, как сказал Альфред де Мюссе, «Мой стакан не велик, но я пью из своего стакана». Так вот и я – пью из своего стакана свою жизнь, в общем-то – залпом, с удовольствием, но иногда - поморщиваясь, как пьёшь хороший крепкий спиртной напиток.

- Случалось ли с Вами что-либо, что можно назвать чудом?

- В хорошем смысле – один раз случилось: когда я родился. Потому что меня всегда удивляло, и я всегда задавался вопросом: где я был в 37-м году? В 41-м? В 1917? Или пять веков назад?.. Поэтому я считаю, что мы, все живущие, должны быть уже счастливы, потому что нам выпала удача, именно нам – конкретно родиться и прожить эту маленькую и счастливую жизнь, потому что мы уже появились. Это – шанс, это – удача, какой-то выигрыш в лотерее, это – большое чудо.

- Верите ли Вы гадалкам, в астрологические прогнозы?

- Гадалкам, прогнозам не верю, но с некоторых пор верю в сглаз. Я знаю, что самое страшное в нашей жизни – это зависть, и зависть может нести в себе некую чёрную энергию. В этом что-то есть, потому что, как мне кажется, сам сталкивался. Хотя некоторые вещи, которые не можешь объяснить, можно подогнать под то, что произошло и происходит, но всё-таки что-то существует...

- Считаете ли свою карьеру состоявшейся?

- Конечно, нет. Потому что я ещё живу. А раз я живу – значит, всё может поменяться. Может быть какой-то новый поворот - в любую сторону. Но это нормально, это жизнь. Может быть, что-то придётся начинать сначала или развивать то, что уже есть. Но и то, и другое, на самом деле, неплохо.